Автор: Глеб Пудов

Рецензия на книгу Якова Каплана «Позднее время»

«Всё хочется осмыслить и понять...»

Хорошая книга — это целый мир, который живет вне зависимости от привычной реальности. Там могут происходить свои события, небо и реки могут менять оттенки, а ветер приобретать разные запахи. Человек, оказавшись в этом мире и полностью погрузившись в его жизнь, становится другим. Он иначе смотрит на «обычную» реальность, начинает замечать в ней то, что ранее не видел. В некоторых случаях человек начинает предпочитать книжную действительность привычной, но это уже другая история.

При всей банальности этих суждений они остаются справедливыми и по сей день. Доказательством тому служит книга Якова Каплана «Позднее время», которая вышла в свет в издательстве Stella в 2017 году. Она имеет два больших раздела: стихи и миниатюры в прозе. В первом представлены как большие формы (поэмы, басня, венок сонетов), так и малые.

Основные темы стихотворений Якова Каплана: человек и Бог, человек и время. Именно это — смысловой стержень книги. Содержание многих произведений — воспоминания о минувшем: о детстве, о друзьях и подругах. Но это «возвращение к истокам» — лишь вариант второй темы. Пусть он порой приводит к грустным результатам («Груз памяти придавит плечи,/ и будет серой жизни проза./ А все возвышенные речи/ не более, чем просто поза»), но свидетельствует о честности поэта перед собой и читателем.

В техническом отношении стихи Якова Каплана разнообразны: несколько размеров и видов рифмовки; привычные, экзотические, составные и другие типы рифм. Вообще поэт, кажется, не испытывает никаких затруднений в стихосложении. Для примера можно привести несколько особо запоминающихся рифм: «извилин» — «просквозили», «запорошена» — «хорошее», «терзаться» — «эрзаца», «пятна» — «обратно», «трудно» — «приблудный», «Дамаска» — «связка» и т. д. Это рифмовка, в которой задействованы разные части речи, склонения, лица и времена, безусловно, свидетельствует о мастерстве Якова Каплана как поэта[1]. 

То же разнообразие свойственно и образам, встречающимся в сборнике. В качестве образца приведем образ дороги, которая сравнивается с измятой тесьмой, плетью, тромбом в сосуде. В целом можно отметить, что в книге много интересных, впечатляющих метафор. Это и шрапнель как черная стая, и утро как к ночи приписка, пришпиленная к окну, и волны как щенки etc.

Надо отметить, что порой в произведениях Якова Каплана форма самым непосредственным образом связана с содержанием, вернее сказать, сама становится содержанием. В стихотворении «Сентиментальное», связанном по смыслу с морем, длинные строки напоминают пенистые волны, с шелестом накатывающие на берег. Кстати, поэт очень внимательно относится к фонетической составляющей стихов. Речь идет даже не об аллитерации, нередко встречающейся в произведениях (например, «хором хорохорятся хорьки», «варикозят воровато вены», стихотворение «Калейдоскоп»), а об их общей благозвучности, как известно, весьма способствующей запоминанию строк.   

Некоторые небольшие стихотворения — слепки с души поэта, ее состояния в определенный момент. Они как лакмусовая бумажка, вернее (если обратиться к архитектурным терминам), зондаж, который показывает не фундамент здания, не его особенности, а бездонность внутреннего мира автора. Во многих стихах Якова Каплана — огромные пространства, бездны смыслов, интонаций и оттенков. Все это результат его колоссального опыта как человека и как поэта. Другие стихи напоминают молитву, непрерывный разговор с Богом, вечностью. Они должны произноситься сосредоточенно, на одном дыхании.

Так или иначе, но любое произведение из книги «Позднее время» — лабиринт, из которого порой трудно выбраться. Это — внешнее проявление сложного, «многослойного» мира интраверта, в котором неслышно для окружающих шумит море и гремят камнепады слов.

Основные темы стихов присутствуют и в миниатюрах. Только следует добавить темы «отцы и дети» и «любовь между мужчиной и женщиной». Упоминание «отцов и детей» неслучайно, ибо это не прозаические миниатюры, как их обозначил автор книги, а, скорее, стихотворения в прозе, ибо в них нет рифм и размеров, но есть поэзия. Миниатюры свидетельствуют, что эту прозу писал поэт. И поэт очень деликатный: он не «говорит вслух» о том, что действительно подразумевается в произведениях, об их внутренней сути. В них нет нравоучительных монологов и душераздирающих коллизий, но типичная для стиля Якова Каплана ирония с трагическим подтекстом приводит поэта к нужному результату: только вчитавшись в миниатюру, сжившись с нею, читатель осознает глубину поднятых автором проблем и вопросов. Многие миниатюры напоминают бомбы замедленного действия: лишь позднее читатель понимает, что хотел сказать писатель. Такому эффекту в немалой степени способствуют блестящие метафоры, например (о плохом здоровье): «Тело болело и казалось, что кто-то поочередно выключал свет в разных комнатах большого дома» (миниатюра «Жизнь идет своим чередом»).

Произведения Якова Каплана — качественная литература, достойная внимания вдумчивого читателя.