Всякое творчество есть по сути своей молитва.
Всякое творчество направлено в ухо Всевышнего.
Иосиф Бродский
1
Составитель альманаха «Созвучье муз – 2020» искренне надеется, «что, перевернув последнюю страницу, каждый задумается не только о том насколько удачно ему лично удается творить, но и о том – какой посыл несет он своим творчеством миру» (и Всевышнему).
С большим опозданием открываю сборник, посвящённый преимущественно такому явлению в жизни человечества, как творчество: лучше поздно, чем.
Каждый индивид обладает способностью генерировать идеи и критически оценивать их.
У каждого – свой взгляд на вещи и события: способность изначально видеть мир по-своему.
Труд, талант и умение найти себя в окружающей реальности способствуют реализации потребности человека в творчестве.
2
Вряд ли есть в МГП человек, не знавший о том, что в 2016 году Леонид Колганов и Валентина Бендерская основали в Тель-Авиве Всеизраильский поэтический клуб «ПоВтор», в рамках которого проводили Международные поэтические скайпмосты «Поэзия без границ» и выпускали альманахи под названием «Свиток 34» по материалам своих мероприятий (Литературный альманах: выпуск 3 Издательство STELLA, Германия Год выпуска – 2021)».
«Это счастье, когда с тобой рядом / Твой человек», – откровение от Валентины Бендерской. Рефреном звучат для меня слова Леонида Колганова: «Меж нами не было разлук / На Времени мосту…»
Избитая фраза: история не знает сослагательного наклонения – случалось то, что случалось, и более чем понятна боль поэта:
Глухонемой я в собственной стране
И на иврите издаю мычанье,
Как скот ущербный! И в Печаль-стене
Оставлю лишь колоколов молчанье!
Предельно ясна и высказанная в «Молчании колоколов» надежда – наряду с горькой правдой:
Но средь окопной правды земляков
В нем, как земля, подспудно билась мова!
Что делать с этой земляною силой?
Во мне подземный русский гром гремит!
Но, может, над моей глухой могилой
Со дна души взойдет один иврит?
И на плите могильной вспыхнет надпись
О том, кто был и сплыл в немой реке.
Но в Книге судеб не пойму я запись
На трепетно-чужом мне языке!
Леонид Колганов – трибун. Ему чуждо мелкотемье. «Кремль в осаде», «Памяти Кронштадтского и Тамбовского народных восстаний», «Вход и выход», «Корни любви», «Последний динозавр», «Песочные часы», «Белый сон», «Воровская порука», «Мои часы» и – в завершение подборки – стихотворение «Кто ты?»:
И –
Последний твой земной мужчина –
Застываю я –
В асфальт – одет,
Ты ж – в свою остывшую пучину –
Больше никого не втянешь! Нет!
Над тем, что Леонид Колганов облёк в поэтическую форму, нужно думать и – вопреки совету маэстро – учиться на стихах хороших, смакуя их и восхищаясь ими.
То же самое нужно делать и со стихами Валентины Бендерской: далеко не каждый поэт способен на подобную лирику: «О муза…», «Локрийский лад», «Разлад», «Черешневый дождь», «Красные маки», «Симфония дня», «Прости, измученная память…», «Нестыковка», «А как бы назвал Заратустра?», «Подведение черты», «Эскимо в шоколаде», «Запах», «Алия» (ивр. буквально «подъём», «восхождение», «возвышение» – репатриация), «Плач Иеремии».
И ещё откровение – от Валентины Бендерской – о её счастье: «Лёня был очень неординарен во многих аспектах, а не только в стихах. Его мысли и оценки всегда были интересны и важны.
[…] Из моих наблюдений только в сфере литературы и искусства могу отметить, что существует несметное количество стихов, песен, музыки, картин, предметов декора, украшений и т. д. совершенно никому ненужных, которые никогда и никем не были и вряд ли будут востребованы. А ведь это творчество!
Однако, как мне думается, в мире нет ничего случайного и ненужного, всё существует для чего-то, взаимосвязано и взаимодополняемо».
В альманахе – мощные подборки двух поэтов, в продолжение размышлений о которых процитирую строки Леонида Колганова, помогающие мне постичь «сломанный воздух» из стихотворения современного китайского поэта Дазанга Чена:
Хоть воруем только воздух, звуки –
Те, что стережет небес дракон!
Всё связано со всем, и в альманах между поэзией Колганова-Бендерской «вклинивается» проза Татьяны Бадаковой – нашей с Леонидом и Валентиной ровесницы. Её рассказ интересен и понятен людям нашего поколения.
«Место силы»: когда-то – село Башанта (от калм. «бяяшнгтя»: имеющий башню, дворец). В 1910 году на высоком участке посёлка Башанта завершились работы по бурению 130-саженной артезианской скважины и началось возведение 35-метровой водонапорной башни из красного кирпича. Снаружи стены украсили нишами, несколькими ярусами окон и островерхой крышей, похожей на шатёр.
Указатель на дороге в «город детства» вырос ниоткуда. Названия улиц не менялись со времён СССР. К двум памятникам – В. И. Ленину и С. М. Кирову – добавили несколько новых.
В день приезда Татьяны в Городовиковск (бывшее село Башанта) шёл «снежище, такой неожиданный, такой огромный и напористый […] …сплошные высоченные сугробы. И это 2-го марта!»
Стихия разыгралась ранее и в день визита Татьяны в московский Дом-музей Марины Цветаевой – ураганный ветер, сильнейший ливень и гроза: «Я в буквальном смысле пробивалась сквозь проливной дождь, не зная дороги, не замечая ветра, огромных луж под ногами, грома и молнии, и того, что я промокла до ниточки. Я шла и разговаривала с Мариной. […]
Серьёзная „погодка“ разыгралась и перед нашей долгожданной поездкой на лотосы, когда июльский ливень превратил улицы в бурные реки».
…Дубовая роща, посаженная в конце XIX века. Башантинский техникум – первое учебное заведение Калмыкии. Одна из самых старых больниц республики. Полвека спустя Татьяна осознаёт: «…мимо такой древней красоты и исторических мест мы бегали детьми и не замечали. […] День сегодняшний запомню надолго, потому что испытала неповторимые чувства, как нигде больше. Воспоминания и впечатления от встречи с детством… Поблагодарила это доброе место, место силы, где я была любима и счастлива. Оставила в дар конфеты и печенье».
Примерно такие же детские воспоминания и у меня… Несложно угадать, о чём «Вечерние окна» сегодняшнего Татьяниного дома!
Альбина Гарбунова, в принципе, тоже повествует об одном из мест силы – только не в прошлом, а «здесь и сейчас». Мерзебург, один из старейших городов Центральной Германии, возведённый в статус королевского дворца в XX веке; дом магических заклинаний Мерзебурга IX-X веков. Первое упоминание в IX веке как «Mersiburc civitas» указывает на уже существующее укрепленное поселение.
Дежавю: водонапорная башня, давнее название которой – «верхнее искусство воды». Построена в 1738 году для снабжения водой расположенного вблизи замка. Теперь это жилой дом на две квартиры – и Альбине вдруг страшно захотелось уйти в монастырь: вдруг и его по завершении реставрации приспособят под жильё?!
Кроме башни, ещё одна перекличка с рассказом Татьяны Бадаковой – в воспоминании о прошлом Мерзебурга: «А поле грядущего сражения занесено снегом – студёным, видимо, выдался март 933-го года...»
А ещё – эксклюзив: Титмар Мерзебургский оставил после себя написанную на латыни хронику, по сей день являющуюся важным источником исторических сведений: именно из неё Н. М. Карамзин узнал о киевском князе Святополке и убийстве им своих братьев.
Неизбывна любовь автора к истории, но писательница ждёт не дождётся очередного замкового праздника с лазерным шоу.
Казалось бы, Татьяна и Альбина описывают интересную встречу с городом, но сколь разнятся их описания!
Ханох Дашевский тоже посвящает нас в не на шутку разыгравшуюся стихию, которая, однако, не дарит людям встречи с местом силы: «Была уже середина марта, но снег валил такой, что трудно было передвигаться… […] И то, что Юда и Рива бросились в объятия друг друга, было так же естественно, как мартовский снег на улицах Илецка».
Героям Ханоха уготована встреча с обыкновенным фашизмом: «Немцы вошли в Каунас 24-го июня. […] Большая толпа литовцев: мужчины, женщины и дети – стояли за невысоким забором. После каждого удара многие из них аплодировали. В толпе были немецкие солдаты. Я находилась недалеко от забора и видела, что даже они с удивлением смотрят на аплодирующих литовцев. Кое-кто поднимал детей, чтобы те могли получше разглядеть происходящее. Была и другая забава: заливали в людей воду из шлангов…
[…] Макса и Арика убили на глазах у Дины. Когда всё кончилось, и десятки евреев с проломленными черепами лежали кучей у ног юного палача, показался улыбающийся Альгирдас».
Обращаюсь к творчеству Якова Каплана – мудрого, светлого, ироничного:
Где-то там, за чужим порогом,
превращений идет колдовство.
Не моя там проходит дорога.
Моего там нет ничего:
Ни наследства нет, ни наследия.
Только шорох карманов пустых.
Просто маленькая комедия
в неумелый мой втиснулась стих…
Алла Кречмер, Марина Ламбертц-Симонова, Юлия Ольшевская-Хатценбёллер и Михайла Лєцкин творят поэтическую осень, Ирина Яворовская увлекает в зимнее царство.
Сравниваю оригинальные стихи Юлии, переведённые на украинский язык Михайлом. Перевод – не формальный, что радует. Ранее имела удовольствие слушать Юлию и Михайла в Литгостиной МГП.
С лёгкого пера Александра Василенко слетает, казалось бы, немудрёная сказка про курочку Рябу, но вряд ли читатель догадается, куда вынесет сказочную птицу фантазия автора: к археоптериксам ли, к моллинезиям…
Творческая мысль Татьяны Кайзер тоже не знает преград, и писательница устраивает суд над Чёрствостью. Эта версия мне также знакома – по Литгостиной. Более того, в её «экранизации» мне посчастливилось исполнить роль Эмпатии, утверждающей, что всем нам не хватает любви – отдаваемой, а не потребляемой.
Щедро делится Татьяна и рассуждениями на тему, обозначенную рамками альманаха: «Давно не секрет, что человек способен созидать не только свою реальность. И многие начали осознавать, что творчество – это путь преображения самого человека, путь сакральный, свободный. От способности самостоятельного выбора направления саморазвития зависит и преображение собственной творческой силы.
У многих огромный творческий потенциал сокрыт внутри. И раскрытие этого потенциала, рост духовного сознания – для таких просто формула выживания».
Глеб Пудов предложил подборку, основанную на чистой самоиронии:
но кисть слаба, резец источен,
а карандаш мой крив и тощ,
и потому с насмешкой в очи
мне смотрит огненная мощь.
Виктория Левина дерзнула «не согласиться с графом. Счастливы мы тоже по-своему». В Литгостиной я слышала, что автобиографический роман Виктории охотно взяло одно из питерских книжных издательств. Если в альманахе напечатан отрывок именно из этой книги, тогда конечно: содержание повествования превзошло мои ожидания.
«Да, любила бабуля водку! Крошила в миску кусок хлеба, заливала водкой и ела эту «тюрю», смакуя, не торопясь, ложкой. Потом выкуривала «косячок» и шла отдохнуть в гамаке за домом.
[…] Было ей тогда уже за сто. […] И учителя, и директор – все боялись её клюки!
Точного возраста своего старшее поколение не знало – в Иране тогда не было документа о рождении.
[…] Мы были семьёй беженцев из Ирана во времена революции Хомейни… […] семьёй, приближенной к королевскому двору». Audiatur et altera pars!
Да, путь современной принцессы и её избранника не был устлан розами, но они отчаянно боролись за своё счастье! Страшно подумать, что в XXI веке взрослым людям, желающим вступить в брак, приходится преодолевать подобного рода препятствия!
Нани Сариду может позволить себе похулиганить. Бери и читай: Самодостаточность стиха. Тост. Истина. Стих. Презентация выставки (на зависть любому критику). Миссионерский ход. Исповедь вегана-радикала…
Ирина Сапир представила серьёзные «Прозаические зарисовки».
Марина Ламбертц-Симонова в изначально печальном рассказе «Уходи навсегда!» сразу же предвосхитила события: говорят, с годами жизнь не меняет людей в лучшую сторону, а её «горбатого» героя исправит.
Лирической героине Марины неизменно везёт: «Платила сущие гроши, / А сдача... золотом сияла».
Максим Сафиулин строг и безапелляционен в рассуждениях о творчестве и изменившемся к нему отношении: «Нам кажется, что молодым наши советы, песни и танцы не нужны. А современное поколение ничего не знает и не помнит, потому что им не у кого спросить. Молодёжь интересуется своими музыкальными направлениями и жанрами, забывая (а чаще и не подозревая) о том, что вся музыка давным-давно придумана, и «современная попса», рэп-движение, современная танцевальная музыка во всём её многообразии вынуждены считаться с законами полифонии великого Баха, Моцарта, Гайдна и прочих великих. Современная музыка начинается с классики, а классика с духовного стиха. […] Нынешнее поколение, не зная истории своей страны (всей в целом и культурной в частности), как дерево с обрубленными корнями».
Вишенками на торте стали творения Ольги Фокиной и Натальи Шабло, и радость открытия предоставим читателю!
